Откинув покрывало, Ян осмотрел умирающую: она оставалась чиста и прекрасна, но тело начало остывать, черты лица заострились и краски жизни почти оставили ее щеки. Ян застонал:

— Все кончено! И зачем я позволил тебе ехать со мной? Нет ничего печальнее яшмы, зарытой в земле, жемчуга, брошенного в глубокую реку. Небо отнимает у меня руки и ноги, лишает меня лучшего друга! Только тот, кто ничего не понимает, скажет, что я тоскую по возлюбленной, только мудрый поймет, что музыканту сначала нужна Чжун Цзи-ци и только потом — инструмент!

Слезы капали на ворот его халата. Вдруг послышался стук копыт у ворот, и во двор вошли два молодых воина. Всмотревшись, Ян узнал в них верных Ма Да и Дун Чу.

— Откуда вы? — спросил Ян.

— Мы приехали, чтобы и здесь служить вам верой и правдой. Но время дорого — что с нашим Хун Хунь-то?

Не стыдясь своих слез, Ян отвечает:

— Беда! Вы, которые, как и я, делили с Хун все тяготы военных лет, скорбите! Прекрасный цветок увял нынешней ночью! Помогите мне предать ее земле!

Тут Дун Чу достал снадобье и протянул Яну, в двух словах рассказав о чудесном старце. Едва веря в удачу, Ян растолок лекарство и всыпал его в побелевший рот Хун. Не прошло и четверти дня, как из горла Хун пролилась красная вода, больная вздохнула и повернулась на другой бок. Ян не мот слова от радости вымолвить. Он бросился к Дун Чу и Ма Да.

— Я вечный ваш должник — вы спасли мою Хун! Молодцы, что не поехали вместе со мной, иначе вас тоже оклеветали бы и постарались убить.

Те поклонились князю.

— Мы понимаем, что вы имеете в виду, князь! Теперь, когда жизнь Хун вне опасности, мы прощаемся с вами и отправляемся дальше на юг, чтобы загодя предотвратить беды, которые могут вам грозить.

— И я понял вас, — улыбнулся Ян. — Но жизнь наша и смерть — в руках Неба. Спасибо за все, и возвращайтесь домой!

Вскоре привели беглого слугу. Князь подошел к нему.

— Я не сделал тебе ничего плохого, почему же ты вознамерился убить меня?

Слуга поначалу упирался, но вскоре признал свою вину и открылся:

— Меня подослал министр Лу Цзюнь! По приказу моего господина я сопровождал имперского ревизора Ханя и должен был при удобном случае отравить вас ядом, который хранил при себе.

Князь усмехнулся и передал преступника ревизору Ханю, попросив поступить с негодяем по всей строгости закона. Ревизор посадил слугу в острог, наказал строго его стеречь и дожидаться распоряжений государя.

Тем временем Хун наконец пришла в себя, и жизнь вернулась к ней. Ян рассказал возлюбленной о появлении Ма Да и Дун Чу, об их встрече с чудесным старцем.

— Это, конечно же, был мой учитель и наставник — даос Белое Облако!

Повернувшись лицом на запад, она несколько раз поклонилась, благодаря своего спасителя. Слезы радости текли у нее по лицу.

На другой день путники продолжали колесить по дорогам и через несколько десятков ли прибыли в землю Гуйлинь. До столицы было отсюда шесть тысяч ли. На здешних горах ничего не росло, жилища попадались редко, сотни ли разделяли постоялые дворы один от другого. Наконец им посчастливилось наткнуться на один, где они и расположились на отдых. Вокруг дома со всех сторон громоздились большие копны сена. Князь спросил хозяина, зачем ему столько сена, и услышал в ответ:

— Сено у нас на вес золота. Неподалеку живут варвары. Время от времени они совершают разбойничьи набеги, поэтому мы, местные жители, заранее готовим корм для конницы нашего войска.

Вечером Хун негромко говорит Яну:

— Не нравится мне это сено — так легко устроить здесь пожар! Нужен-то всего один негодяй с факелом. Прикажите слугам не распаковывать вещи и не распрягать лошадей. И пусть все время освещают двор.

Она вышла, обошла все строения кругом, но причин для тревоги не было. Недалеко от постоялого двора высилась небольшая, совсем лысая гора, ни травинки не росло на ней. Успокоенная всем увиденным, Хун вернулась и присела возле князя, который лег спать, не раздеваясь. Прошла четвертая стража, наступила пятая. Все в доме спали, стояла мертвая тишина. Хун разбудила Яна и говорит:

— Наступил самый опасный час. Нам нужно подняться на холм неподалеку и оттуда посмотреть, что будет дальше.

— Неужели ты трусишь? — рассмеялся князь.

— Лучше ошибиться в своих подозрениях, — ответила Хун, — чем проглядеть беду!

Она приказала слугам без шума взять из дома вещи и нести их на ближнюю гору. Никто из находившихся в доме ничего не заметил. Прошло немного времени — и вдруг запылали копны сена, и огонь вмиг охватил все строения. Люди выскочили во двор, пытаясь погасить пожар, да куда там! Ревизор Хань, едва не задохнувшись от дыма, прорвался сквозь пламя и прибежал полураздетый к Яну и Хун.

— Как вы угадали, что будет пожар? — спросил ревизор.

Князь усмехнулся.

— Разве может человек знать, что с ним случится? Жизнь и смерть его в руках Неба! Человек бессилен, только Небо может ему помочь! — Едва он это сказал, как под горой послышался шум и крики, и появились неизвестные вооруженные люди.

— Мы разбойники! — вопили они. — Если хотите жить, отдавайте добро!

Они с гамом полезли на гору. Хун выхватила свои мечи и уже приготовилась сразиться с негодяями. Но — тут из огня и дыма возникли два могучих всадника, которые с пиками наперевес ринулись на разбойников.

— Эй вы, подлые убийцы! Мало вам пожара, теперь вы хотите пролить человеческую кровь! Берегитесь!

Их голоса звучали как гром. Вот уже трое или четверо негодяев корчатся, проткнутые насквозь, а остальные удирают сломя голову. Воины скачут следом, нанося им страшные удары, и убивают главаря. Потом кричат:

— Мы охотники! Увидели, как эти негодяи подожгли дом, и решили вас спасти. Теперь едем домой!

Прокричали, и поскакали на юг, и вскоре исчезли с глаз. Теперь можно было вернуться на постоялый двор, но от него мало что осталось. К тому же в огне погибли многие невинные постояльцы.

Ревизор приказал привести к нему схваченных слугами раненых разбойников. В живых остались двое. В гневе Хань накинулся на них.

— По какому праву вы занимаетесь разбоем, нападаете на путников, поджигаете дома?

Разбойники, понурившись, молчали. Тогда ревизор приказал слугам допросить их с батогами. Негодяи испугались и заговорили:

— Надеяться нам не на что, поэтому всё скажем. Мы слуги министра Лу Цзюня, отправленные сюда с тайным поручением. Всех нас министр разделил на три отряда и приказал во что бы то ни стало погубить князя. В первом отряде были слуги господина Ханя, во втором — десять человек, из которых остались мы двое. Нам поручили поджечь дом, в котором остановится князь, потом под личиной разбойников напасть на него.

Ревизор молча выслушал признание и спрашивает:

— Где же третий отряд?

— Третий отряд составлен из убийц, но они пошли другой дорогой, и мы не знаем куда.

Следующие шесть или семь дней путники провели в дороге, поскольку им не попалось ни одного постоялого двора. Наконец, достигнув границ Юньнани, они нашли один и остановились на ночлег. Светила ясная луна, было прохладно. Князь прошел к себе в комнату и стал любоваться звездным небом у окна. В густых зарослях бамбука куковала кукушка да кричали обезьяны. Сон не шел к князю. Он взял за руку Хун и предложил прогуляться под луной. Внезапно порыв холодного ветра поднял и закружил в воздухе палые листья. Хун в испуге отпрянула от окна и, схватив мечи, стала перед Яном. В тот же миг какой-то человек перемахнул изгородь и впрыгнул в комнату. Хун преградила ему путь. При неясном свете луны замелькали клинки, посыпались, словно снежинки, искры. В конце концов Хун повергла негодяя на пол, и убийца запросил пощады.

Разгневанный князь говорит:

— Кто такой? По чьему приказу хотел убить меня? Тут подоспели ревизор Хань и слуги. Зажгли свет.

Убийца поглядел на князя и спрашивает:

— Простите, господин, мое любопытство: не вы ли лет семь-восемь назад ехали через Сучжоу сдавать экзамен на должность?